О проектном сообществе НОП и саморегулировании. Часть 1
В рядах проектировщиков настоящий раскол. Смогут ли они преодолеть эти трудности и прийти к согласию? Публикуем мнение Сергея Семеновича Ильяева, члена Союза Архитекторов с 1985г., почетного архитектора РФ, Председателя Коллегии НП СРО «БЕЛАСПО». Текст достаточно подробно излагает взгляд на сложившуюся ситуацию, хотя и несколько эмоционален.
Начнем с истоков, то есть с начала институционализации проектировщиков в единое саморегулируемое сообщество. Как же все это происходило?
Вышел закон, заменяющий привычные всем лицензии на какие-то непонятные в то время допуски, которые должны выдавать сами себе проектировщики. Подавляющее большинство институтов, мастерских и прочих субъектов проектной деятельности в это не поверило. Ну, никак не верилось многим из нас, что чиновники так просто отдадут лакомый кусок, которым кормился целый пласт людей от государства или рядом с ним, так или иначе причастных к этому бизнесу. Да и деньги на получение лицензий были невелики, на фоне громадного количества заказов. О надвигающемся кризисе, как водится, у нас особо не беспокоились.
Самыми прозорливыми оказались некоторые руководители субъектов РФ, возжелавшие иметь в «своем» регионе «свою» СРО (Белгород, Башкирия, Барнаул, Кострома, Красноярск) и задолго до вступления в силу 148-го закона давшие отмашку проектировщикам, к тому времени уже структурированным в союзы и ассоциации, переоформляться в Некоммерческие Партнерства.
В этом числе оказался Союз Архитекторов, захотевший хоть как-то восстановить своё пошатнувшееся в течение последних 15 лет реноме и создавший «свою» СРО (ГАРХИ – Гильдия Архитекторов), а также просто московские архитекторы, не пожелавшие иметь ничего общего с дискредитировавшим себя за эти 15 лет Союзом Архитекторов (так возникла СРО ГАП – Гильдия Архитекторов и Проектировщиков). Не оказались вне игры и ведомства, разрешившие создать свои СРО (МОПОСС, СОЮЗАТОМПРОЕКТ). Кроме того, образовали свои СРО и проектировщики, специализирующиеся на отдельных видах работ (газовики – СРО НП «Гильдия проектировщиков», г. Люберцы). Ну, и, конечно, был представлен в этой компании Питер - в лице «Союзпетрострой-Проект» - СРО, созданной под напором, одного, но очень активного и деятельного человека Эдуарда Иохимовича Витлина. Итак, их было 11 - первых, получивших статус СРО.
В первом действии между собой схлестнулись две конкурирующие тогда «фирмы»: первая - ГАРХИ (читай: Союз Архитекторов РФ, читай: Москвы), в лице своего представителя Александрова Дмитрия Всеволодовича, вторая - СРО ГАП – НЕСоюз Архитекторов, имеющая в своем составе слаженный тогда тандем, состоящий из известного московского архитектора Воронцова Алексея Ростиславовича, якобы, вхожего в высшие круги власти, и архитектора малоизвестного, но зато пробивного и грамотного администратора - Першина Александра Васильевича.
На собраниях, проводимых в Москве и посвященных организации Национального объединения проектировщиков (НОП), первые (СРО ГАРХИ) всячески затягивали решение этого вопроса, прибегая к различного рода уловкам, т.к. было очевидно, что в Президенты НОП их представителя не изберут. Вторые (СРО ГАП) вместе с представителями остального большинства получивших регистрацию СРО не видели причин, препятствующих организации Национального объединения проектировщиков.
В конце концов, было решено провести 16 июля 2009 г. I Всероссийский Съезд СРО проектировщиков и учредить на нем НОП. И даже Д. В. Александров (СРО ГАРХИ) проголосовал «ЗА». А по сути, решили этот вопрос мы, «региональщики», во главе с Э. И. Витлиным.
Следующий важнейший вопрос – это Устав НОП. Никто особо его не читал тогда (а надо бы!). Но приняли, не обратив внимания на заложенную в нем мину замедленного действия - в виде положения, по которому Президента НОП избирает Совет НОП, а снимает Съезд. Кроме того, на Президента по Уставу были возложены несвойственные его статусу оперативно-хозяйственные функции.
И, наконец, «персональный» вопрос 1 Съезда – о кандидатуре Президента. Предлагали тогда солидных, опытных, мудрых и «вхожих» во властные инстанции людей - и Опекунова Виктора Семеновича (но он отказался), и Новоселова Виктора Анатольевича, но его НП тогда почему-то (?!) задержали с регистрацией в Ростехнадзоре. Решили, в конце концов, остановиться на А. Р. Воронцове. Не знали еще его стиля управления, но посчитали, что справится, с учетом того, что рядом с ним был А. В. Першин, уже успевший зарекомендовать себя в среде проектировщиков в качестве хорошего администратора, владеющего, в отличие от большинства из нас на тот момент, тонкостями законодательства о саморегулировании.
21 сентября 2009 года состоялся II Съезд, к моменту которого статус СРО уже получили 27 некоммерческих партнерств. С него-то и отсчитывается начало фактической работы НОП. В частности, был доизбран Совет в его нынешнем составе. Также была утверждена структура НОП, образованы его Комитеты. И уже тогда, на II Съезде, развернулась острая дискуссия по самой «больной» для всех теме - величине членских взносов в НОП.
Идею саморегулирования по-настоящему тогда еще никто не воспринимал, но все хорошо уже знали, что такое кризис, и не понаслышке. А тут еще непонятный взнос в компенсационный фонд, вступительные и членские взносы в СРО, платежи за страхование – совсем уж непознанная сфера. За что? За право работать? И кому платить? Ладно бы еще, как платеж в казну, как при лицензировании. Так платить надо в кассу, которая находится в руках таких же, как и ты, проектировщиков, на некоторое время раньше других оказавшихся у руля «народной власти», будь то руководство СРО или НОП.
В ситуации, когда почти все растеряны, всегда найдутся люди, которые эту неопределенность используют для своего пиара(PR – связи с общественностью). Звучало много мнений, зачастую диаметрально противоположных. И тут прозвенел первый звонок. Оказалось, что Президент НОП совсем не умеет вести подобные заседания - держать аудиторию в рамках регламента. Сам при этом говорит много, но не по делу. С шумом, но утвердили величину взносов в НОП, смету расходов, комитеты и прочее. Но осадок остался: конструктива маловато было. Но энтузиазм пока еще был, так как слово «саморегулирование» еще не приобрело того зловещего оттенка, которым оно сегодня, увы, уже обладает. Еще мы верили, что сможем сами безболезненно навести порядок в своем деле.
